Индоевропейский праязык

Перевод английского текста с сайта http://www.geocities.com/athens/ithaca/6623/pie.htm на 1 июня 2008 01:09:08 GMT.

Индоевропейский праязык складывался с 8-ого по 6-ое тысячелетия до н.э. на его родине - юго-восточнее Черного моря - в процессе собирания полукочевых родов и пастушеских племен, которые могли более-менее понимать друг друга. Поэтому, лучше представить праиндоевропейскую общность как континуум связанных диалектов, которые произошли из одной ветви предполагаемой первобытной ностратической макросемьи (согласно Владиславу Иллич-Свитычу). Ученые определили расположение этой прародины на основе обширного реконструированного словаря праиндоевропейского языка, а также обычаев, которые он описывает. Это был удобный язык, один из тех, на котором пели, шутили, объяснялись в любви, оплакивали и молились. Остатки языка показывают, что его носители поклонялись Диву, богу света. Праиндоевропейские диалекты различались тем, что принадлежали или окраинным, или центральным племенам. Общие новшества, которые возникали в диалектах центральных племен, могли не достигать некоторых окраинных диалектов. Миграции, связанные с изменениями климата, еще более отдаляли диалекты по мере того, как различные группы рассеивались в поисках удобных мест. Внешние влияния на окраинные племена могли не доходить до центральных диалектов. Таким образом, трудно сказать, на что был похож праиндоевропейский язык, если мы не примем во внимание эти различия в праязыке и в людях, на нем говоривших. Расселение полукочевых групп с гор восточной Турции в степи России (приблизительно с 7-го по 4-ое тысячелетия до н.э.) оставило анатолийскую группу без языкового контакта с теми, кто ушел на поселение в северные просторы через главный Кавказский горный хребет. «Эпоха» праиндоевропейского языка в южной России была сравнительно недолгой, и ей было свойственно разложение союзов племен, которые делились и расселялись на дальние земли. С этим распространением индоевропейских языков также связывают распространение DNA-хаплогруппы R1a1 Y-хромосомы. Словарь этих групп изменялся, приспосабливаясь к новому природному окружению, но основных слов осталось достаточно, так, что их можно реконструировать. Реконструированные слова индоевропейского праязыка.

Праязыковой диалект каждого из этих расселявшихся вдаль племён начинал развиваться отдельно от остальных диалектов. Некоторые диалекты редко теряли продолжительную связь один с другим, например, балтийские и славянские. Это объясняет сходство между этими двумя группами; обе имеют много древних особенностей, которые всё ещё достойны серьёзного изучения. Также, некоторые индоевропейские племена (со своими диалектами на различных стадиях развития во времени, например, прабалтийско-славянско-германскими) создавали союзы племён, что приводило к новым языковым связям. Об этом свидетельствуют некоторые межъязыковые соответствия и общие новшества (например, слова тысяча и воск).

Протоязык медленно развивался из определённого диалекта ностратического языка, вначале первобытного, но выразительного. Со временем, говорившие на нём люди внедряли новые способы, превращавшие его в более точный и действенный инструмент. Нововведения следовали одно за другим, и постепенно повседневная речь этих людей стала похожей на подобие синтезированного учёными праязыка. Несомненно, что он даже обладал такой элегантной сложностью, которая часто формулируется относительно него. Эта сложность была ещё более завершена позже, как в скромных, так и в прославленных языках - всех, произошедших из праиндоевропейского. Таковы такие языки, как санскрит или литовский.

Переход от активного (фиентивного) строя к поздней и более сложной системе склонений сопровождался использованием как бы парадигматических наречных форм в этих диалектах.

Четыре падежа западно-балтийского (прусского и судавского) склонения - это не новшество, а древняя черта, объединяющая западно-балтийский с германским и греческим языками. Только именительный, родительный, дательный и винительный падежи выполняют постоянные перекрёстные функции в различных индоевропейских языках, в то время как формы, использовавшиеся для инструментального (творительног) и местного (предложного) падежей (традиционно описываемые как "общеиндоевропейские") выполняют относительные функции: так, и.е. *-ois может появляться в инструментальном падеже в одном языке и в местном падеже - в других. Или *-ō, апофонически чередующееся с *-ē появляется как *-āt в индо-иранском аблативе (отложительном падеже) или как *-it в хеттском инструментальном. Такие перекрёстные/ссылочные элементы использовались для полу-парадигматических наречных форм, по разному парадигматизовавшихся в разных индоевропейских языках (В. Торопов, В. Мажюлис).

"Традиционное академическое конструирование семипадежной системы склонения для праиндоевропейского является как сборным ("синтетическим"), так и теоретически условным" (Джанет Де-Буск Кокс).

Различия между каждым диалектом становились всё более отчётливыми с ходом времени. Те диалекты, которые оставались в тесном контакте, позже утратили единство, как в случае балтийского, индоиранского, германского и славянского (каждый со своими в чём-то подобными грамматическими инновациями). В случае балтийского, с множеством своих чрезвычайно архаических качеств, возможно как бы более ясное окно в прошлое развитие чтобы определить, как возникали подобные инновации. Так, балтийские студии продолжают обогащать и переопределять праиндоевропейские студии, сейчас и в далёком будущем.